«Клерк», январь 2022
Институт субсидиарной ответственности контролирующих лиц при банкротстве компаний не только был введен российским законодателем сравнительно недавно, но и долгое время на практике крайне редко применялся. Согласно статистическим данным, приведенным на Федресурсе (fedresurs.ru), на 2015 год зафиксированы лишь единичные случаи привлечения контролирующих должника лиц (далее также «КДЛ») к субсидиарной ответственности.
Основной виток развития данного института пришелся на 2017-2018 годы. Объясняется это в первую очередь тем, что в 2017 году Федеральный закон «О несостоятельности (банкротстве)» (далее также «Закон о банкротстве») был дополнен главой III.2 «Ответственность руководителя должника и иных лиц в деле о банкротстве». Следом за тем, в декабре того же 2017 года Верховный суд РФ выпускает Постановление Пленума № 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве», где содержатся разъяснения относительно практического применения положений обозначенной главы.
Защитите свои права в процессе банкротства:
Нужна помощь с оспариванием требований кредиторов? Воспользуйтесь нашим юридическим сопровождением. Для представления интересов в суде обратитесь за представительством в арбитражном суде. Если у компании есть долги, рассмотрите услугу ликвидации ООО с долгами.
С тех пор количество не только поданных, но удовлетворенных заявлений неуклонно растет. (см. Таблицу № 1)
Таблица № 1. Статистические данные по привлечению к субсидиарной ответственности
Примечания к таблице:
- Данные получены из Статистического бюллетень ЕФРСБ на 31 декабря 2020 года. Аналитика за 2021 год на момент подготовки статьи отсутствовала.
- Подсчеты приведены без учета банкротств финансовых организаций.
Кроме того, необходимо отметить и еще одну тенденцию последних лет: законодательство и судебная практика в срезе ответственности контролирующих лиц становятся все жестче. Законодатель и правоприменитель изыскивают способы обеспечить эффективную защиту финансовых интересов кредиторов, при этом практически не озадачиваясь положением самих лиц, которые могут быть отнесены к контролирующим. По сути указанная категория лиц оказывается ограничена в средствах судебной защиты своих интересов в рамках дела о банкротстве.
Именно эта проблема в ноябре текущего года стала предметом рассмотрения Конституционного суда Российской Федерации. Поводом к рассмотрению дела, как следует из текста Постановления (прим. Постановление КС РФ № 49-П от 16 ноября 2021 года), явилась жалоба гражданина Н.Е.Акимова. В своей жалобе заявитель ставит под сомнение конституционность положений статьи 42 АПК Российской Федерации и статьи 34 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)».
Обстоятельства развивались следующим образом. В 2019 году заявитель жалобы был привлечен к субсидиарной ответственности по обязательствам Общества-Должника солидарно с другими контролировавшими должника лицами.
Разрешая дело о привлечении Н.Е.Акимова к субсидиарной ответственности, суды пришли к выводу, что под его руководством Общество-Должник совершило ряд сделок, единственной целью которых было получение необоснованной налоговой выгоды в отсутствие фактической хозяйственной операции. В размер вменяемой контролировавшим должника лицам субсидиарной ответственности, помимо прочего, были включены требования Федеральной налоговой службы (далее также «ФНС») в размере 13 078 043,93 рубля.
Акимов Н.Е. с указанными выше требованиями Федеральной налоговой службы не согласился в части его размера и предпринял попытку его оспорить.
Суды отклонили доводы заявителя об отсутствии у Общества-Должника обязательств в указанном размере по отношению к Федеральной налоговой службе и об экономической обоснованности конкретных сделок. Ссылаясь на положения оспариваемых заявителем статей 42 АПК РФ и 34 Закона о банкротстве, суды указали на отсутствие у Акимова Н.Е., как у лица, привлеченного к субсидиарной ответственности по обязательствам должника в деле о банкротстве, права обжаловать судебный акт о признании обоснованными требований ФНС и о включении их в реестр требований кредиторов. Верховным Судом РФ Акимову также было отказано в рассмотрении его жалобы.
Таким образом, оспариваемые положения закона фактически ограничили Акимова Н.Е., по его собственному мнению, возможности осуществить защиту своих прав в данной части.
Исследовав доводы заявителя жалобы, Конституционный суд РФ счел изложенную им позицию справедливой и заслуживающей внимания.
В обоснование КС РФ было указано, что одна из целей Закона о банкротстве — обеспечение прав реальных и потенциальных кредиторов. Преследуя указанную цель, законодатель не только вправе принимать меры, направленные на минимизацию негативных последствий неплатежеспособности должников, но должен при этом гарантировать баланс прав и интересов (нередко диаметрально противоположных) для всех категорий лиц, участвующих в деле о банкротстве. Именно это равенство, по мнению, Конституционного суда, собственно, и служит публично-правовой целью института банкротства.
Контролировавшие должника лица, привлеченные к субсидиарной ответственности, очевидно несут на себе негативные последствия банкротства. Даже если в итоге расчеты с кредиторами осуществляются за счет сохранившегося и/или возвращенного в рамках банкротных процедур имущества должника, имущественные права ДКЛ достаточно продолжительное время ограничены.
Таким образом, наличие нормативного регулирования, позволяющего привлечь контролировавших должника лиц к субсидиарной ответственности в рамках дела о банкротстве, свидетельствует о необходимости обеспечения законодателем этих лиц и надлежащими средствами судебной защиты, включая возможность обжаловать судебное решение, принятое в рамках того же дела о банкротстве по результатам рассмотрения заявления кредитора о включении его требований в реестр требований кредиторов, в части определения размера данных требований за период, когда субсидиарный ответчик являлся контролирующим лицом по отношению к должнику.
Проще говоря, Конституционный суд сформулировал правило: «контролирующее должника лицо, привлеченное к субсидиарной ответственности, должно иметь законное право на оспаривание размера требований кредитора за вменяемый ему период»
Иной подход, который, в частности, был отражен судами в актах принятых при рассмотрении возражений Акимова Н.Е. на размер требований Федеральной налоговой службы при совокупном толковании положений ст. 42 АПК РФ и ст. 34 Закона о банкротстве, искажает саму суть правосудия и является отступлением от гарантированных статьями 19 (часть 1) и 123 (часть 3) Конституции Российской Федерации принципов равенства всех перед законом и судом, осуществления судопроизводства на основе состязательности и равноправия сторон.
Учитывая вышеизложенные обоснования, Конституционный суд РФ постановил признать оспариваемые Акимовым Н.Е. законодательные положения — статью 42 АПК РФ и статью 34 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» в их взаимосвязи — не соответствующими Конституции Российской Федерации, в той мере, в какой они не позволяют лицу, привлеченному к субсидиарной ответственности по обязательствам должника, обжаловать судебный акт, принятый без участия этого лица, о признании обоснованными требований кредиторов должника и о включении их в реестр требований кредиторов за период, когда это лицо являлось контролирующим по отношению к должнику.
Кроме того, все судебные постановления по вопросу признания обоснованными требований кредиторов за период, когда Акимов Н.Е. являлся контролирующим лицом по отношению к Обществу-должнику, основанные на признанных неконституционными положениях закона, включая принятые ранее без его участия, будут пересмотрены.
В заключение хочется отметить, что рассмотренная позиция Конституционного суда, безусловно, будет полезна не только заявителю Акимову Н.Е., у нее есть перспективы получить статус практикообразующего акта, в чем мы убедимся, по моему мнению, уже в ближайшей перспективе.
